Данники и даннические отношения на руси х-хи вв. В дореволюционной и советской историографии

Книги / Киевская Русь. Очерки отечественной историографии / Данники и даннические отношения на руси х-хи вв. В дореволюционной и советской историографии

Страница 11

Если М. Н. Тихомиров безоговорочно относил дань к феодальной ренте, то П. И. Лященко считал ее дофеодальной формой зависимости. Дань возни­кает в процессе становления княжеской государственной власти и ее испол­нительного органа— дружины, в ходе которого завязываются даннические отношения между господствующим классом и принужденным к даннической повинности рядовым населением. В Киевской Руси дань— форма обложе­ния государственной властью масс населения. Она «взималась путем „полюдья", т. е. непосредственного объезда князем и его дружиной подвла­стных ему сел и деревень». Установление даннической зависимости иногда осуществлялось договорным порядком, но чаще всего — с помощью прину­ждения. В бюджете древнерусской знати дань играла важную роль: «Полю­дье и дань не только давали источники для оплаты службы в дружинах, но и являлись вообще основным, примитивным финансовым источником для удовлетворения всех расходов князя и государства». Конечный вывод у П. И. Лященко следующий: « .дань являлась начальной и наиболее простой формой классового подчинения. Она часто имела в своей основе прямое на­силие. Но с возникновением и укреплением государства закрепляется и гос­подство правящих классов, эксплуатирующих трудящиеся массы путем как экономического, так и внеэкономического принуждения».

Таким образом, считая дань формой классового подчинения, П. И. Ля­щенко видел в ней проявление дофеодальной зависимости и подчеркивал ее простой, примитивный характер.

Видоизмененной формой прежней дани дофеодальных времен он считал оброки IX-X вв. — периода «становления феодальных отноше-ний».

Характеризуя социально-экономический строй восточных славян, образование у них классов, П. Н. Третьяков замечал: «Известную роль в процессе возникновения классового общества сыграла у восточных сла­вян . форма примитивной эксплуатации — взимание дани с покоренного населения. Давно известная на славянском юге, эта форма эксплуатации в VII-IX вв. получила широкое распространение. Дань с покоренного насе­ления послужила одним из существенных источников накопления бо­гатств в руках феодализирующейся знати». Даннические отношения были распространены «внутри самих славянских племен», ибо «неизбеж­ным следствием военных столкновений между восточнославянскими пле­менами являлось обложение покоренного населения данью, а сами воен­ные столкновения в значительной мере представляли собой не что иное, как борьбу различных группировок племенной знати из-за дани, собирае­мой с сельского и городского населения. Впоследствии, уже во времена Древней Руси, когда процесс превращения общинных земель в частную собственность близился к своему завершению, эксплуатация сельского населения путем сбора дани претерпела трансформацию, превратясь в ря­де случаев в ренту продуктами». Фраза П. Н. Третьякова «в ряде случа­ев» убеждает в том, что автор наблюдал в Древней Руси лишь частичный переход дани в ренту продуктами, оставляя другую ее часть вне фео­дальной системы.

С пристальным вниманием к древнерусской дани подходили украин­ские историки. К. Г. Гуслистый, например, усматривал в дани форму фео­дальной эксплуатации, имевшей место в раннефеодальном древнерусском обществе." Более сложную картину рисует Д. И. Блифельд: «Дань в своем первичном виде— явление доклассового общества. Это добровольные взносы членов общины на ее потребности: отправление религиозных праздников, организация запасов на случай неурожая и т. п. В процессе складывания классового общества право собирать дань и распоряжаться ею узурпируется родовой знатью и с превращением последней в господствую­щий класс делается формой феодальной эксплуатации».

Неоднократно обращались к изучению даней в Киевской Руси В. И. Довженок и М. Ю. Брайчевский. Они выступили с целой серией ис­следований на эту тему. Первое из них появилось в 1950 г. в виде статьи, написанной в связи с дискуссией о периодизации истории СССР, прохо­дившей на страницах журнала «Вопросы истории». Проблему данничества В. И. Довженок и М. Ю. Брайчевский нашли недостаточно разработанной: «Вопрос о социальном значении дани наименее разработан в исторической науке, но принято считать, что дань IX-X вв. не была феодальной формой эксплуатации». Авторы взялись заполнить этот досадный, по их мнению, пробел. Они начали с того, что отбросили мысль о дани как следствии во­енных столкновений племен и народов: « .дань не могла возникнуть в ре­зультате завоеваний; она могла означать только повинность земледельче­ского населения феодалу за пользование землей, которая юридически была его собственностью. И если варяги и хазары действительно собирали дань у славян от дыма и рала, то это можно объяснить) той системой даннических отношений, которая существовала у славян значительно раньше и незави­симо от варягов и хазар». В категорическом тоне В. И. Довженок и М. Ю. Брайчевский заявили: «Дань могла быть только выражением крепо­стнических феодальных отношений, когда землевладелец-феодал посредст­вом внеэкономического принуждения присваивал часть труда непосредст­венного производителя в виде продуктов этого труда. Основанием для фео­дала принуждать производителя отдавать ему часть продуктов было то, что производитель пользовался землей, которая юридически принадлежала феодалу. Князь, бывший верховным владыкой в княжестве, был прежде всего собственником всей земли».