Данники и даннические отношения на руси х-хи вв. В дореволюционной и советской историографии

Книги / Киевская Русь. Очерки отечественной историографии / Данники и даннические отношения на руси х-хи вв. В дореволюционной и советской историографии

Страница 4

В. О. Ключевский, хотя и отвергал мысль о верховной земельной соб­ственности князя в Древней Руси, тем не менее видел в отношениях данничества проявление внутренних общественных связей. Рассказав о покоре­нии Киевом восточнославянских племен в конце IX-X вв., В. О. Ключев­ский затем говорит: «Расширяя свои владения, князья киевские устанавли­вали в подвластных странах государственный порядок, прежде всего, разу­меется, администрацию налогов». О том, что дань у него покрывалась по­нятием «налог», свидетельствует с очевидностью другой отрывок: «Глав­ной целью княжеской администрации был сбор налогов. Олег, как только утвердился в Киеве, занялся установлением дани с подвластных племен.

Ольга объезжала подвластные земли и также вводила „уставы и оброки, дани и погосты", т. е. учреждала сельские судебно-административные окру­га и устанавливала податные оклады». Дань киевский князь собирал на правах правителя, государя. Вместе с князем данью кормилась дружина, которая со своим вождем составляла «правительственный класс». Этот класс зимой правил, «ходил по людям, побирался, а летом торговал тем, что собирал в продолжение зимы». Дань собиралась двояко: « .либо подвласт­ные племена привозили ее в Киев, либо князья сами ездили за нею по пле­менам. Первый способ сбора дани назывался повозом, второй — полюдьем. Полюдье— это административно-финансовая поездка князя по подвласт­ным племенам». К обсуждению данничества В. О. Ключевский вернулся в специальном курсе «Терминология русской истории». Дани здесь он дает такое определение: «Прямой налог, падавший на податные классы, у нас исстари назывался данью. Дань эта падала или на промышленных людей, или на хлебопашцев. Летописные известия, что вятичи платили в X в. дань хозарам „по шлягу от рала"— по какой-то иностранной монете с плуга, показывает, что она была поземельная, а внесенное в летопись предание, что те же хозары взяли с полян дань „по мечу с дыма", показывает, что она была подворная». В своем терминологическом курсе В. О. Ключевский не­сколько по-иному трактует полюдье. Он утверждает: «Рядом с данью в древнейшее время является повинность не постоянная, а временная, также падавшая на труд или на рабочее население; она называлась „полюдьем". Как отбывалась эта повинность, довольно трудно себе представить. Она состояла в содержании князя и его двора во время объезда князем своей области».

К внутреннему государственному строению относил дань и К. Н. Бес­тужев-Рюмин. Большую роль в истории Руси ученый отводил варяжским князьям,

которые якобы «положили основание внешнему единству русской земли не только тем, что они наметили ее границы, но и тем, что создали общие интересы, до известной степени связавшие все ее части. Таким обра­зом, недаром с утверждения варяжских князей начинается новый период, не только во внешней истории России, но и во внутреннем развитии населяю­щих ее племен .» Пришельцы-князья судили и охраняли людей от внешних врагов, за что получали в виде вознаграждения разные судебные пошлины и дани. Последние шли на издержки обороны. Вместе с тем дань была об­щим доходом князя и дружины.

Под углом зрения господства и подчинения рассматривал дань Н. И. Костомаров. Объединение вокруг Киева славянских племен сопровождалось, по его разумению, не только установлением подданства, но и по­рабощением. Так, древляне, покоренные Ольгой, были объявлены рабами, обязанными работать на господ-победителей и платить им дань. Следова­тельно, по Н. И. Костомарову, дань — платежи порабощенных, завоеван­ных киевскими князьями племен.

Построения Н. И. Костомарова не получили признания в историогра­фии. Большинство исследователей продолжало развивать идеи о дани-нало­ге. К ним относился М. Ф. Владимирский-Буданов, который, не колеблясь, поставил дань в разряд прямых налогов: «Дань (прямой налог) первона­чально происходит из отношений победителя к побежденным». Превраща­ясь «в подать внутреннюю и постоянную, дань получает название урока (оброка) или уклада». С XI в. термин «дань» окончательно утвердился в значении внутренней подати. Первоначальным способом взимания дани являлось «полюдье, как бы военные походы, периодически повторяющиеся завоевания». Но в XI в. полюдье уже утратило характер военного похода, правда, лишь на территории древнерусских земель, тогда как относительно «непокоренных инородческих стран» об этом сказать нельзя. Полюдье М. Ф. Владимирский-Буданов включал в «число дани». Он полагал, что в Древней Руси данническую повинность несли только «тяглые (жители по­гостов) домохозяева». Города же данью не облагались. Их население пла­тило так называемое «погородие». Взимание дани производилось «в цифрах определенных и постоянных».

В. И. Сергеевич различал значение дани, видовое и родовое. В каче­стве последнего «под данью разумеются всевозможные подати; все, что дается в пользу князя, называлось данью». В смысле видового термина, или специальной повинности, дань фигурирует в более позднее время; она «есть новость и составляет последствие татарского завоевания». Как воз­никает дань? В. И. Сергеевич полагал, что вначале «дань появляется в фор­ме окупа, иногда она дается совершенно добровольно (напр., радимичи со­глашаются добровольно платить дань Олегу), а иногда по принуждению. Племена по необходимости должны были избирать одно из двух: или вой­ну, или платеж дани, и избирали последнее, если платеж дани был меньшим злом, чем война». В. И. Сергеевич обобщает: «Итак, по первоначальному своему возникновению, дань является платою слабого сильному: более сильный нападал на слабого, который, в видах замирения сильного, согла­шался платить ему дань». Налог и дань для В. И. Сергеевича не взаимоис­ключающие понятия. Наоборот, «всякий налог первоначально возникает в форме окупа, платы за мир и спокойствие сильным соседям с тем, чтобы они не воевали, не нападали. Это дань». Автор продолжает: «Весьма веро­ятно, что первоначально только покоренные и платили дань. Но и там, где князья водворялись мирно, было немало оснований платежа повинностей в пользу князя. Князь и здесь защищает от врагов, судит, поддерживает спо­койствие и пр.» Так В. И. Сергеевич в конечном счете уравнял насильст­венные платежи, добываемые посредством войн, с платежами князю за от­правление им общественно-полезных функций, уплачиваемые подведомст­венным ему как правителю населением.