Хозяйственные занятия населения Древней Руси в советской историографии

Книги / Киевская Русь. Очерки отечественной историографии / Хозяйственные занятия населения Древней Руси в советской историографии

Страница 22

Касаясь вопроса о торговых связях с волжскими болгарами, А. Л. Мон­гайт говорит, что они оставили очень немногочисленные следы. Эту мысль оспорил А. П. Смирнов, для которого тесные культурные связи (в том числе и торговые) между Русью и Волжской Болгарией — факт очевидный.

Вслед за А. Л. Монгайтом о первостепенной роли Волжского торгово­го пути говорил и В. Б. Вилинбахов. Он также возражал против бытую­щего в науке представления о возникновении Ладоги на пути «из варяг в греки». Ладога, согласно его убеждению, славянский город, выросла на Балтийско-Волжском пути. Свое внимание В. Б. Вилинбахов сосредото­чил главным образом на прибалтийских славянах, которые сносились с Востоком по Волге. Направляясь к берегам Каспийского моря, они, разуме­ется, не могли не входить в тесный контакт с новгородцами. Между бал­тийскими славянами и новгородцами издревле существовали экономиче­ские, политические и культурные связи.

В книге Л. В. Алексеева «Полоцкая земля» торговле отведено соответ­ствующее место. По его мнению, торговля способствовала как раннему возникновению Полоцкой земли, так и интенсивному ее развитию. В IX-XI вв. здесь, как и в остальной Руси, «господствовали внешние торговые связи, уступившие с развитием собственных производительных сил в XII— XIII вв. место внутренним». В IX-XI вв. Полоцкая земля преимущественно торговала с Востоком. И только в XI столетии, когда половцы перекрыли пути в арабский халифат, Полоцк начинает увеличивать торговлю с Запад­ной Европой. Среди водных путей, существовавших в древности, наибольшее значение для Полоцкой земли имел путь «из варяг в греки». При этом маршрут с Днепра на Западную Двину, а не по Ловати на Новгород, был более предпочтительным для международных торговцев. Следова­тельно, «полоцкая земля была основным звеном, соединяющим Прибалтику с землями южной Руси, Византией и странами халифата». В составе экс­порта Полотчины значились прежде всего меха, мед и воск.,

Со временем был открыт новый археологический материал, подтвер­ждающий наличие торговых связей Руси XII—XIII вв. со странами Восто­ка: ближневосточные стеклянные изделия, обнаруженные в древних горо­дах Белоруссии (Новогрудке, Турове, Слониме и др.).

Восточные товары, транспортировавшиеся Волжским путем в ранний период истории славяно-руссов, проходили через хазарский Итиль, бывший крупным транзитным центром, находившимся в начале этого пути. Не без участия Хазарского каганата дирхемы расходились по Восточной Европе — так думало большинство историков. Но В. Л. Янин усомнился в их правоте, полагая, что «на протяжении всего периода восточной торговли с конца VIII в. до начала XI в. единственными воротами, через которые шла торгов­ля Руси с Востоком, фактически был Булгар». В. В. Кропоткин, напротив, доказывал, что в пределах Восточной Европы «значительная часть кладов и единичных находок сасанидских, куфических и византийских монет VII— X вв. территориально увязывается с Хазарским каганатом или с областями, которые находились в политической зависимости от хазар».

В. В. Кропоткин тщательно обследовал клады византийских монет, найденных в нашей стране. По его наблюдениям, в VIII— IX вв. экономи­ческие связи Византии с Восточной Европой и Закавказьем почти не улав­ливаются, и византийские солиды попадаются главным образом на терри­тории Хазарского каганата. Подавляющая часть византийских монет из восточноевропейских кладов относится только к Х-ХП вв. Они сосредото­чены на Нижнем и Среднем Днепре с притоками, свидетельствуя «о круп­ной международной торговле Киева, об интенсивных экономических связях Византии и Древней Руси». Замечательно, что севернее Пинска, Смоленска, Чернигова и Курска золотые византийские монеты не встречаются, — факт, подкрепляющий вывод В. Л. Янина о возникновении в Древне­русском государстве середины X в. двух местных денежных систем: север­ной и южной. В. В. Кропоткину удалось заметить в высшей степени любо­пытное явление: в Хазарии «существование развитой транзитной торговли в VIII—X вв. почти не сопровождалось зарытием монетных,кладов на соб­ственно хазарской территории». Значит, количество кладов само по себе еще не показатель уровня торговых связей, а между числом находок и сте­пенью интенсивности торговых связей нет прямой зависимости.

«Экономические связи Восточной Европы в I тысячелетии нашей эры» — еще одна монография В. В. Кропоткина. В ней автор выделяет че­тыре основных периода в истории экономических связей Восточной Евро­пы: 1)1 в. до н.э.— II в. н.э.; 2) III— TV вв. н.э.; 3)V— VIII вв. н.э.; 4) IX — X вв. н. э. К сожалению, последний период с IX по X в., который для нас имеет наибольший интерес, в книге собственно не представлен. Приходится сожалеть и о том, что экономические связи Восточной Европы изображены несколько односторонне, в сущности, по двум направле­ниям — римскому и византийскому, а торговые отношения восточного сла­вянства с мусульманским миром опущены. Поэтому наименование книги не вполне соответствует ее содержанию. Но в целом исследование В. В. Кропоткина заключает в себе ряд неоспоримых достоинств, отличаясь смелостью суждений, стремлением выйти за рамки общепринятых схем.